Сижу, курю бамбук и печеньки.
МногобуквТо, что я прописывал в квенте - я не отыграл. Один из моих немногих персонажей, которых я действительно знал. Не понимал, не чувствовал - именно знал. И теперь, сравнивая то, что получилось, с первоначальной задумкой, понимаю, что Чезаре вырвался из моего надзора и начал жить сам. Быть может, это и к лучшему, потому что было множество ситуаций, где я никак и ничем не мог ему помочь. Где он вставал перед выбором - резать пальцы северянину, оставлять глейстиг в живых, кто из королей... королевестей.
Мой замучанный рыцарь в уже давно не белой парадной форме.
Я искренне симпатизировал Артуру. И будь ситуация в Вэлферии немного другой, не задумываясь отдал бы голос за него. Вообще от количества "вродебыумерших" у власти у рыцаря начинался нервный тик, заикание и непроизвольное хватание за меч.
Чезаре знал, что Артур сможет сдержать разрушение страны - но, глядя на Гвинна, он поверил, что тот сможет вывести ее из этого положения.
И эта двойственность его убивала. Все 27 лет его жизни были просты и ясны. Земли наследует старший брат, продолжением рода пусть занимается он же, нежить лишних вопросов не задает, вино и красивые селянские девы не переводятся. Выбор был безумно тяжек. Но несмотр ни на что, я в нем уверен.
На следующий же день Чезаре подаст прошение о переводе его на службу в самые тяжелые и кишащие нежитью районы. Если через несколько месяцев он останется жив, то это будет уже совершенно иной человек. Осозанавший свою силу и себя.
"Мир изменился", - говорил его святейшество. Заставляя Чезаре мучать память и вспоминать латынь.
И в измененном мире рыцари продавали ши девушек для того, чтобы такой ценой спастись от северян; отрезали пальцы пленным на амулеты, заключали сделки с нечистью, убившей кровных родственников.
Чезаре не был циником - он видел слишком много смертей. Вырезанные до последнего младенца маленькие поселения, куда они не успевали, смерть своих братьев по Ордену, лучших друзей, приятелей, с которыми пили и чья кровь и внутренности потом обагряли землю. И потому он тяжко переступал через свои моральные принципы. Отойти как можно дальше от жилых покоев и, срывая голос, спросить у Неба - доколе ты будешь еще испытывать верю мою и где мне взять силы, чтобы выдержать это испытание?!
Credo! - билось, как колокол, в голове у Чезаре, не позволяя ему сойти с ума.
Бог и люди, которые его держали. Которым могла понадобится его помощь, его защита, которые его так или иначе поддерживали.
Выдохнули. Мне легче.
Нормальный отчет будет позже.